Я, собственно, потому и не рванул к ней в первый же момент, что не хотел ни врать, ни говорить правду, которая ей совсем не понравится: как ни крути, а в Ехо меня вернул Джуффин. Меламори хотела сделать это сама. И страшно злилась, что не знает даже, как подступиться к подобной задаче. На себя, меня и прочую Вселенную, которая с какого-то перепугу решила быть настолько сложно устроенной. Единственное, что ее немного утешало, – вернуть меня в Ехо не мог вообще никто. Значит, не она одна такая никчемная неумеха.
И тут вдруг выясняется, что у Джуффина все получилось. Как всегда! Что ни делай, а все равно выше него не прыгнешь. И как после этого жить?!
<...>
В частности, победить она хочет всегда, всех и во всем. Желательно, прямо сейчас. В крайнем случае, завтра. Но уж тогда пусть все до завтра сидят тихо и не напоминают ей бестактно о своем возмутительном превосходстве. Звучит смешно, но для Меламори это действительно очень важно. Может быть, вообще важнее всего на свете. Она и меня-то, на ее вкус несколько чересчур немыслимого, терпит рядом только потому, что пару раз спасала мне жизнь.
Поэтому сказать ей: «Сюрприз-сюрприз, Джуффин наконец-то притащил меня домой», – все равно, что дразниться: «Ты не смогла, а он смог!» Умом Меламори прекрасно понимает, что Джуффин вне конкуренции, с такими, как он, не соревнуются, а только благодарят судьбу, что посчастливилось жить с ними в одно время, да еще и учиться с утра до ночи, сколько хватит сил, но легче ей от этого не становится.

Едва уловимым движением заставляет дымок танцевать над водой. Я уныло передвигаю чашку по шершавой поверхности на столе, устраиваю ей очередной незабываемый полет до моих губ и обратно. Иногда хочется заплакать, так, чтобы компенсировать каждый глоток, ставший случайно судорожным, выронить чашку, разбить тарелку, собрать осколки наполовину, обнять колени и снова заплакать, еще сильнее, уже почти победно достигая этого блаженного состояния опухшего бессилия, сдавшейся расслабленности.
Я сижу, устраиваю путешествия чашке. Она, конечно, останется целой.

все опять становится очень странно.
проснулась в 4 утра и не смогла заснуть больше.
напялила андреев анорак (вообще не понимаю нахуя такие шмотки нужны, в какое время года их носить блять) и поехала кататься на велике под песни винника.
потом три часа сидела в ванной с арбузом. почему нет, собственно? очень занимательно.

Сны шли чередом - пятнами бессмыслиц и совсем уж странных небылиц. А затем в какой-то момент они померкли и Тигиштар оказался в твердыне своего господина. Он стоял на вершине самой высокой башни и не видел горизонта. Чернота обволакивала все плотным туманом и старый орк почувствовал первобытный ужас.
От повернулся медленно, словно выпутывался из паутины громадного паука, чтобы встретился взглядом с ним.
Господин стоял, сложив руки за спиной. Пронзительные серые глаза ничуть не потускнели с момента их последней встречи. Как два призрачных копья они пронзили душу орка и Тигиштар направил все свои силы, чтобы выстоять перед этим взглядом.
- Посмотри на себя, вождь. Ты блеклая тень своей судьбы. Живой призрак своего позора.
- Я больше не твой слуга - мне незачем тебя слушать,- прорычал старый орк в ответ.Рыжеволосый расплылся в насмешке.
- Неужели? Тогда почему в своей черепушке ты все ещё называешь меня господином? - орк вздрогнул. Его господин не умел читать мысли. Никогда не умел. Ведь, если бы он мог, то орк никогда бы не смог сбежать. Но ужас и паника оплетали разум орка кокона и рассудок начал его покидать.
-Прочь из моих снов… Прочь из моей головы! Я победил тебя и у тебя нет права ...!!! - - заорал было орк, но не сумел закончить. Его господин сделал шаг навстречу, схватил орка за седые патлы и притянув к себе, произнес полным стали голосом:
- Я имею право на все, что только пожелаю, клятвопреступник, и тебе никогда не выпрямить спину. Всё, что с тобой происходит и когда-либо происходило, исключительно, твоя вина. Что тебе дала победа надо мной? Что случилось с твоим народом? Племена грызут глотки друг другу, как звери. Впрочем, вы недалеко от них ушли. Ты хотел свободы для орков? Тогда тебе стоило переплыть океан и спрятаться в самой глубокой норе, Вор Судеб. Твоё существование лишило их свободы быть теми, кем им предначертано было быть. И поэтому они не признают тебя, жалкий бессмертный изгой.
Старый орк зарычал и медленно, преодолевая собственный ужас, сжал запястье своего господина.
- Лорд Сатиил, я больше не твой слуга. - и могучим рывком попытался выбросить господина через гребень стены. Но рыжеволосый не отпустил его волос и упираясь в стену, рванул орка на себя и они оба провались в черноту.
И Тигиштар проснулся, сжимая ладони в кулаки.

Возле лежанки сидел мальчишка и на коленях у него покоился меч. Орк одним движением сел на край своего лежбища и посмотрел мальчишке в глаза. Пацан выглядел усталым и голодным, но вот его глаза горели пламенем жизни.
- Ну и почему ты не убил меня? - усмехнулся Тигиштар.
- Твоё запястье. Даже уорков раны не заживают так быстро.- прошептал мальчишка - Ты какой-то особенный?
- Да. - спокойно ответил орк. -Но ты ведь даже не попробовал.
- Убивать спящих -трусость. -возразил пацан и его голос набирал силу с каждым словом.
- Сражаться на равных с тем, кто сильнее тебя -глупость - прорычал орк.
- Если бы я смог убить тебя, то как я покинул этот лес? Куда бы мы не бежали мы возвращались к твоей хижине. А ты тем более не собираешься нас убивать и есть, иначе давно уже сделал.
- Ты не так глуп, рхач, насколько кажешься. - Тигиштар встал и растер руками лицо, сбрасывая с себя остатки сна.
- Пока ты спал, ты назвал имя. Я знаю его. Это имя темного лорда. Говорят, он был сильнее любого из живущих. Ты что знал его? Ты кажешься очень старым…
Старый орк помедлил с ответом, думая отвечать или нет. Этот рхач был наблюдательным и любопытным, как и его самый первый ученик. Тигишар потянулся, хрустнув сутавами и все же ответил:
- Да, я знал его. И он был сильнее многих, но он не был сильнее всех.
- Ну конечно, иначе как бы его смогли убить. -ответил пацан, соглашаясь. А затем он встал, оставив лежать меч на полу. - А ты знаешь того, кто убил его? Говорят это был великий воин.
Орк усмехнулся и грустно ответил:
- Знаю. Вот только тот орк не был великим воином, хоть и убил его.
Пацан задумался и тихо произнес:
- Меня зовут Лэйт.
- И? - старый орк прищурился, ожидая продолжения.
- А как зовут тебя?
- Учитель.
- Что? - взгляд мальчишки мгновенно стал недоумевающим и злым.
- "Что, Учитель?"-ты хотел сказать, рхач. -оскалился орк.
- Я Лэйт, орк! И ты это запомнишь.
- Может быть. Но пока, ты этого не доказал, пацан.
Мальчишка умолк, а Тигиштар про себя отметил, что пацан перестал называть его тупым.
Уважение. Он помнил пути его достижения, которые показал ему господин. Сила, мудрость и страх.

Они шли тропами, что знают лишь духи. Старый орк не ведал, оставался ли он в этом мире или шествовал через мир духов. Но ему казалось, что следуя за Ша'Нгриллом его стопы касались Шартаара. Горизонт заваливался, и огоньки бесплотных глаз смотрели ему в спину, но, пытаясь разглядеть наблюдающих, Тигиштар слышал лишь шепчущий смех, и кровь как-то по-особому начинала стучать у него в висках.
Койот иногда оглядывался и улыбался своей звериной мордой.
Дети же бешено колотились в мешках и что-то кричали. Впрочем, как и все те, кого он насильно приводил сюда. Поэтому он привык не слушать.
Они осторожно миновали туман и топи, безмолвную голову великана, в глазах которой полыхал мертвенно синий огонь.
Старый орк думал, что вся эта тропа была создана специально для него, потому что вокруг лежали переломанные клинки и разорванные знамена племен, которые он когда-то лично помогал покорять. Иногда он слышал песнь из самой глубины леса, но лес никогда не позволял ему приблизиться, оставляя для него только разные вариации этой тропы до его дома.
Ша'Нгрилл когда-то говорил, что дом в конце тропы существует только из-за Тигиштара и его заслуг перед духами.
Но эти его заслуги ни в коем разе не влияли на проклятье, которым духи "наградили" его.
Впереди показалась хижина. Громоздкая, на вид неустойчивая, но внутри она была больше, чем казалась снаружи. И это было единственное место, где месть его господина не могла настигнуть орка, как и племена Арашкаан.
Койот сел и принюхался.
- Ты чуешь, Тигиштаррррр?
- Что я должен чуять, шаман?
- Здесь был твой старрррый знакомый.
- Все мои старые знакомые мертвы, Ша'Нгрилл.
- Но явно не этот.
Тигиштар напрягся и снял с плеча лук, и потянулся за стрелой.
- Нет. Дррррруг мой его уже здесь нет.
- Скажи мне шаман, кто это был! - Тигиштар напрягся. Впервые за долгое время он занервничал. И койот прорычал:
- Я не знаю.
- Ты не можешь не знать! - возразил старый орк, оскалившись.
- Ты прав. Но духи запрещают мне говорить.
- Как думаешь, наш гость вернется? И как он прошел через лес?
Койот хрипло пролаял, обозначая смех.
- Не знаю, вернется ли он. Но лес явно не преграда для него.
- Хорошо. В следующий раз я буду готов к его визиту, - сказал Тигиштар. Шаман высуну язык и насмешливо провыл:
-Нуууууу-нууууууу, мой друг. Даже лес не был готов к его визиту, а ты будешь?
Тигиштар коснулся спутанных волос и буркнул, убирая за спину лук:
- Буду.
- МОЖЕТ ТЫ НАКОНЕЦ УСЛЫШИШЬ МЕНЯ ТУПОЙ ОРК. Я ХОЧУ ПИСАТЬ! - девичий голосок наконец пробился сквозь толщу мыслей в голове Тигиштара, и он одним движением сбросил с плеча оба мешка, откуда в тот же момент раздался сдавленное "ой".
Ловким движением орк развязал мешок с девчонкой, которая не замедлила в тот же момент запрыгнуть ему на руку и укусить. Тигиштар одним движением стряхнул ее наземь и ухмыльнулся койоту.
- Боец, - одобрительно кивнул ей старый орк. И развязал второй мешок. Пацан вылез не так быстро, потирая ушибленные места, посмотрел вокруг. Увидев койота, он сглотнул и спросил:
- С кем ты разговаривал? Здесь никого нет! Ты что, собираешься нас сожрать? Или скормить нас ему?- почти протараторил пацан, указывая на шамана.
- Рррррхач. Здесь есть я. И я не ем человечину, но я могу сделать исключение., - усмехнулся шаман.
- ТЫ РАЗГОВАРИВАЕШЬ! - удивленно завопила девочка так, что койот прижал уши, а старый орк прочистил оба уха.
- Я уже не помню, почему он разговаривает, но когда он был орком, он был более молчалив., - усмехнулся орк.
Койот рассмеялся.
- Когда ты был моложе, ты и шутить-то не умел, друг.
Койот подошел к девчонке и обнюхал её, и облизнулся. Девочке это не понравилось, и она тут же зарядила шаману в глаз. Ша'Нгрилл от удивления сел и, мотая башкой, отполз назад. Тигиштар громко рассмеялся и смахнул слезу.
- Я же говорил. Боец.
Койот, прищурив глаз, посмотрел в сторону мальчишки. Судорожно втянул ноздрями воздух. Всмотрелся еще пристальней. Открыл было пасть, желая что-то сказать насмешливое, а потом передумал:
- Ты нравишься духам. Хотя я и не понимаю, что в тебе такого, кроме твоего расколотого глаза.
Старый орк перестал смеяться. А мальчишка осторожно спросил:
- Почему ты не держишь нас?..
- Чтобы вы скорее приняли неизбежное, - усмехнулся орк.
Паренек пожал плечами и, схватив девочку за руку, ринулся от хижины, кашляя и спотыкаясь.
Орк хмыкнул и пошел к хижине, на ходу бросая:
- Когда вернетесь, жрать будет нечего.

На этом день для орка закончился. И он, добрёв, до лежанки, провалился в сон.

И в самом деле, я совсем не виню тебя в том, что ты меня не любишь. Не виню. Я тебя понимаю, и даже сочувствую. Ты бы очень хотела, и ты бы любила, если бы я был таким, каким должен стать. Не ради тебя стать, а ради того, чтобы мир стал красивее, чтобы все сложилось и расцвело. Если бы почва становилась твердой от моих шагов, а мир - ярче и светлее от моего взгляда.
И я этого тоже очень хочу. И я буду стараться.

Тигиштар преодолевал путь с необыкновенной легкостью. Его шаги были широкими и кошачьими, словно он и не весил девять пудов (147 кг). Он двигался неустанно, сквозь степь, минуя саблезубых пум, бизонов, ланей и неупокоенных мертвецов, около шести часов.
Хищники не нападали на орка, ибо каждая тварь знала его запах и не рискнула бы связываться, но и бежать они не торопились. Глаза саблезубых кошек недовольно блестели, неупокоенные отворачивались от него.
У мертвецов не было разума, но проклятия оберегали старого орка не меньше, чем благословения. Была и обратная сторона. Дичь разбегалась. Лук был бесполезен, ведь Тигиштар даже не мог подобраться близко, следуя мастерству охотника.
Однако старый орк не терял духа, в конце концов, он всегда мог перекусить кошатиной или поймать косулю одну-другую на водопое, уподобившись крокодилам или аллигаторам.
Его сытое и долгое существование также обеспечивали ловушки, которые он научился изготавливать каких-то восемьсот лет назад. Но он скучал по настоящей охоте. Скучал по бегу наперегонки с варгом за зайцем. Скучал и ничего не мог поделать.
Он научился довольствоваться тем, что имеет. И если это не было силой, то он не знал, чем это было.
Впереди был старый лес. Дремучий и жуткий на вид, Но Тигиштар любил его. Тот лес был столь древним, что духам, населявшим его, было плевать на орка с его проклятиями. Лес жил по своим правилам - деревья меняли свое местоположение, а земля вообще в любой момент могла стать топью. Дождь мог идти вверх.
Но он любил этот лес. Здесь он мог встретить давно умерших друзей, а с некоторыми даже поговорить.
Громадный койот сидел на границе и, облизываясь, зевал. Поджал уши и чихнул.
Тигиштар улыбнулся, сунул руку в подсумок и протянул койоту вяленого мяса.
- Здравствуй, шаман. Здравствуй Ша'Нгрилл!..
Койот повернулся и, укусив себя за лапу, прорычал:
- Грррр. Черрртовы блохи. Почему нельзя было перррреррродиться птичкой, как в прррошлыйррааааууууз.
- Птички долго не живут, шаман. ,- ухмыльнулся орк и откусил кусок сам.
- Тебя блохи за яйца хоть не кусают, Тигиштарррр! Вот они это сущее прррроклятие,. -ответил койот и хрипло пролаял, обозначая смех.
В мешках за спиной, начали обеспокоенно шевелиться.
- Новые ученик? Тебя не напрррррягает, что они дохнут, как мухи, эти человеческие отпрыски. Взял бы лучше оррррка.
- Орк мне не поможет, друг, -хмурясь, ответил Тигиштар. - Арашкааны снова ходили в набег, и я спас этих двух.
- Спас? Скоррррее отсрочил неизбежное. Рядом с тобой его ждет более страшная смерть.
- Их.
-Гррр?!
- Их двое. Мальчик и девочка. Девочка сильна и бесстрашна. Но очень мала. Мальчишка - Рхач.
- Черррррвь, что корррррм для черррррвей. Ты не устал брать грехи на душу, Тигиштар Вор Судеб?
Старый орк поправил мешки, вздохнул и закинул остатки мяса в рот.
-Веди меня домой, шаман.

Девчонка некоторое время пиналась ногами в спину, вопила, но через час она осипла, выдохлась и уснула. Орк понял, что девчонка уснула по её выровнявшемуся сердцебиению. Хмыкнул и оглянулся назад. Пацан плелся следом, в трехстах метрах. По нему было видно, что он хотел идти быстрее, может даже бежать, но не мог. Тигиштар отметил, что одно плечо мальчишки было опущено - это означало, что при всей своей немощи, пацан продолжал волочить меч.
Однако трава была высокой, и он не мог сказать этого наверняка.
Впрочем, меч его не волновал, Тигиштара беспокоила борозда, которую клинок оставлял за собой. Такой явный след Серые не проморгают.
Тигиштар вздохнул и сел на землю. Солнце катилось к западу, а идти нужно было еще долго. В иных обстоятельствах он преодолел бы этот путь в три раза быстрее, а то и в четыре. Он мог бы подуть в рог и Р"тъяр - варг примчался бы к нему и унес его куда подальше от земель Серых Лордов. Но Р"тъяр терпеть не мог людей. Старому орку хватило и того случая, когда варг сожрал его предыдущего ученика. Поэтому он все сделает сам.
Тигиштар коснулся запястья. Рана затянулась, как и прежде. Как и всегда. Впрочем, его тело помнило раны и похуже.
Тигиштар коснулся земли и загреб в руку черного песка, подул на ладонь. Пыль разлетелась, а вот кусочки железа остались. Эта земля тоже знала времена похуже. Орк поднял голову к небу и зевнул, смахнул кусочки железа и лениво посмотрел на приближающегося пацана.
Золотые кудри повисли, по лицу стекал пот, ноги дрожали и подкашивались, но тот тянул меч двумя руками.
Орк сунул руку в одну из поясных сумок и достал кусок вяленого мяса.
- Держи, Рахч., - и кинул пацану к ногам.
- Что это? - спросил парень. Он был вымотан, у него не было сил даже на гнев.
- Это чтобы ты не стал Жак' Рахч,. - скривился орк.
- Что значит Жак' Рахч?
- Жалкий червь.
Глаза пацана вспыхнули яростью, и тот поднял меч над головой. Орк удивился, ибо он не ожидал, что этот хлюпик сможет это. Но пацана повело в сторону и он, упав, уснул.
Тигиштар сплюнув, встал и подобрал кусок мяса, а затем подошел к мальчишке.
- Жак' Рхач,. - повторил орк, склонившись, чтобы забрать меч.
Глаза пацана открылись, и тот грязными пятками ударил старого орка. Точнее попытался. Ибо орк, поймав пацана за обе лодыжки, одобрительно кивнул: - Был не прав. Просто Рхач,. - и, легкой пощечиной оглушив парня, закинул его в другой мешок, перевязал шнурком от своего сапога, потому что веревки у него больше не было, и пристроил его рядом с первым.
Покрутив в руке меч, что в руке Тигиштара, казался ножиком. Орк широкими шагами пошел, вглубь земель, принадлежащих племенам орков.
Но в глазах орках был этот взгляд пацана, которых он так хорошо знал.

Господин ехал верхом на варге, держась впереди.
В темно-синем, расшитым золотыми нитями камзоле. Прекрасный настолько, словно боги лепили его из лепестков роз, а не из глины, чтобы тот стал героем саг. И господин стал, но его никогда не упоминали в них, как героя.
Рыжая грива, иначе ее назвать не получалось., как-то удивительно гармонично смотрелась с его змеиным лицом, высокими скулами и бледной кожей.
Пронзительные серые глаза неподвижно смотрели вдаль. Холодные с узкими зрачками - они не были исполнены высокомерием, свойственному аристократам или другим людям, наделенным властью. В них была неумолимая целеустремленность, граничащая с фанатизмом. Но фанатиком его господин никогда не был. Ибо фанатизм предполагает слепую веру в свою правоту. Вот только господин ни во что не верил, в том числе и в свою правоту.
Он знал. Знал, что он прав. Знал, что делает и почему.
Тигиштар притрусил к господину, не склоняясь в поклоне, как другие.
Тигиштар никому не кланялся и мог ничего не бояться, потому что был проклят бессмертием. Но господин сломал ему спину, поставив его с собой на один уровень в вечном поклоне. Но это было давно. Когда Тигиштар был глуп.
Его господин думал.
- Мой Лорд, варги устали. Люди хотят есть и пить. Им нужен привал.
- Я знаю, Тигиштар. Но скоро на горы спустится ночь и если мы остановимся, то наше войско передохнет, даже не перейдя гор.
-Мой Лорд, хотя бы чуть-чуть передохнуть.
Господин остановился и посмотрел на него. Своими пронзительными серыми глазами. Он знал, что идет за этим взглядом, если бы он мог выпрямить переломанную спину, он бы это сделал.
Господин поднялся в стременах и тыльной стороной ладони наотмашь ударил Тигиштара, выбив того орка из седла в грязь.
- Знай свое место, проклятый вождь. В попытках совершить что-то достойное - ты делаешь одну ошибку. Не видишь последствий!